Наш корреспондент выяснил, чем опасны сектанты, и как они прижились в нашем регионе
«Одно вы должны строго соблюдать, – сказал К…., – ни с кем без моего позволения вы разговаривать не должны. Я здесь чужой, а раз вы – мои старые помощники, то и вы тут чужие».
Буквально так, как написано в этом отрывке из романа Франца Кафка «Замок», и состоялась моя первая встреча с героем этой статьи из Заокска, обратившимся в «КП» за помощью, но пожелавшим остаться неизвестным из-за страха за близких. Условно назовем его также К. Мужчина не один десяток лет прожил по соседству с почти таким же «замком». Вот только вместо бюрократов ключевые посты в нем занимают религиозные служители. И так же, как в романе, чем ближе его семья к замку подходила, тем дальше и дальше он становился. Речь идет о религиозной организации в Заокске «Адвентисты седьмого дня» (АСД).
– Моя жена – верующая, – рассказал нам К. – Она всегда откладывает по конвертам десятую часть своего дохода — адвентистам носит. Сейчас заболела тяжело, а все равно деньгами с ними делится. Вот только помощи от самой организации нет. Спрашивается: ну как так? Да, церковь должна как-то зарабатывать, но когда каждая деталь говорит о том, что финансы где-то растворяются — возникает много вопросов.
Вера с размахом
Заокский район, куда я приехал за ответами на вопросы, для адептов «Адвентистов седьмого дня» – настоящее место для паломничества. Проезжая поселок Заокский на электричке, в окнах уже издалека видны внушительных размеров высокие строения из красного кирпича — целая «духовная академия» (по крайней мере, так написано на дорожных знаках на въезде). А сам поселок, фактически, за перестроечные годы превратился в крупный религиозный центр, где адвентисты чувствуют себя ни много, ни мало хозяевами жизни.
|
|
– Смотри, здесь можно все фотографировать свободно, – К. проводит нас по «местному Бродвею». – Раньше здесь был обыкновенный переулок, а теперь… Улицу перекрыли, поставив в начале и конце ворота и сторожевые будки с домофонами. С обеих сторон обрамляют дорогу здания со стрельчатыми окнами в готическом стиле. Вдоль них вереница припаркованных прямо на пешеходном тротуаре машин. Судя по госномерам, сюда приехали люди из разных регионов России, ближнего Зарубежья и Украины. И все это – владения адептов.
|
– А этот корпус, где они молятся и собрания проводят, построил американец МакНил – один из руководителей адвентистов, – продолжает мой провожатый. – Здесь же и общежитие, а там они строят спортивный зал. Там у них духовная академия, свое издательство… Ну, как масштабы? После одиннадцати вечера въезд закрывают. Говорят, автомобили мешают. Приходится жителям отправляться в объезд, что далековато.
|
В этот момент из приоткрытого окна доносится хор, поют что-то веселое. К корпусу продолжают подъезжать машины, а где-то за забором громко плачет девочка.
– Это сначала все было хорошо, – продолжает заговорческим тоном К. – А дальше, знаешь, все из мелочей и деталей складывается. Магазин адвентисты учредили и диктуют сами график его работы. Сегодня суббота. Магазин закрыт. Адвентистам, мол, нельзя по субботам работать.
Бизнесмены молельного дома
Мой собеседник задумался и начал рассказывать истории: как в 90-е годы адвентисты начинали строительство, как из Америки приходила гуманитарная помощь для первых студентов их академии.
– Тогда тяжелые были времена, – вспоминает К. – Попросил у пастырей из гуманитарки кроссовки для ребенка. Так они мне предоставили три минуты на то, чтобы их взять.
За разговорами не заметили, как оказались у К. дома.
– Это комната моей жены, – с печалью в голосе проводит нам экскурсию по своему жилищу К. – Вот ее книги. Дорогие, кстати, очень.
Собеседник сдергивает шторку с книжного шкафчика у изголовья заправленной кровати и показывает на стеллаж с религиозными книгами.
– Я сейчас ее в больницу положил, шесть лет назад открылась тяжелая болезнь… Понятно, что жизнь не вечна, но все же, знаешь, так легко на душе стало, когда она мне сказала: «не переживай, когда я умру, то попаду на небо».
Дома у К. ремонт полным ходом. Особая гордость — двойные стекла и тройные стены. Так, говорит, спасается от шума из академии: то они песни поют, то по ночам на музыкальных инструментах играют. В общем, неудобства доставляют, хочется тишины.
А год назад на территории этой самой академии появились огромные металлические бочки, оборудованные под жилые помещения. На каждой белой краской намалеван порядковый номер, как на двери квартиры. А жильцами оказались, кстати, граждане Средней Азии.
– Представляешь, у них здесь перевалочный пункт был! Вот на этой машине их сюда привозили, а на этой увозили, – К. показывает фотографии. – Смотри, вот так называемый гастарбайтер открывает дверь и заходит в бочку. Видишь, у него в руке пакет с вещами? Как домой идет. А вот они внутри этого жилища, алкоголь распивают за столом… Подозреваю, адвентисты их здесь собирали, а потом распределяли на работы по подрядчикам. И так зарабатывали. Я вызывал ОМОН не один раз. Кажется, адвентистов здорово оштрафовали, и сейчас их «бизнес» прикрыли.
|
К. возмущается: однажды его самого местные религиозные служители «оштрафовали» за распитие спиртного во дворе своего же дома, а на фотографиях четко видно, как на застольях гастарбайтеров, также на их территории, присутствует алкоголь. Конфликт веры, так сказать, получается: одним можно, а другим — нельзя?
Кстати, в пресс-службе УМВД России по Тульской области подтвердили, что факты нарушения миграционного законодательства на территории Заокского района в 2013 году были, и в общей сложности лишь за один год было составлено около 40 протоколов административных правонарушений. Вероятность того, что нелегалов задерживали, в том числе, и на территории духовной академии, не исключили.
О «членских взносах» для приверженцев АСД, гранях между церковью и сектой, строительстве молельного, который по документам проходит как частный жилой дом читайте на сайте.
Продолжение следует…
Источник: http://tula.kp.ru/
