Лидер “Церкви последнего завета” Сергей Тороп, называющий себя Виссарионом, возглавлял одну из самых влиятельных сект на постсоветском пространстве около тридцати лет. 21 сентября силовики задержали его и еще двух руководителей общины – Вадима Редькина и Владимира Ведерникова и арестовали всех троих до 22 ноября. Им планируется предъявить обвинение за создание религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами, причинение тяжкого вреда здоровью двум и более лицам. Бывшая последовательница Виссариона Мария Карпинская, прожившая в секте два года, в интервью корреспонденту “Интерфакс-Религия” Елене Веревкиной рассказала об исчезновении людей в общине, связях с мафией и чиновниками, а также призвала оставшихся там людей не бояться и начинать жизнь заново.
– Как вы были связаны с сектой Виссариона и как узнали, что там происходит?
– Я сделала вывод, что Виссарион отбирал себе людей богатых, известных и тех, кто имел большие связи. Я оказалась в числе тех, кто имеет большие связи и от кого могло идти большое финансирование. Как я попала к нему? В то время я руководила международной благотворительной организацией “Школа звезд для одаренных детей”. За счет проекта, который назывался “Детское государство” (это строительство детского города), я тогда получила курирование от Сергея Станкевича, на меня вышел Европарламент, и я стала его членом.
Президент “Евроталанта” и член Европарламента Люс Назарет, уже собирался финансировать этот проект, а архитектор должен был выделить землю. То есть я была на самом пике известности и я ожидала финансирование на строительство города для одаренных детей, у меня все было на высшем уровне. Я выступала в разных местах, меня знали.
Однажды в моем доме раздался звонок, я открыла дверь – на пороге стояла миловидная женщина лет двадцати восьми, из Оренбурга, она попросила зайти, я ее впустила, она восхищалась чем-то, я уже не помню. Ее звали Виоллета Чумакова. В результате она осталась у меня ночевать, и я ей жаловалась, что, хоть у меня и очень хорошая команда, но я ищу партнера, который подставил бы плечо, а они на поверку все оказывались жуликоватыми. И я все время говорила, что мне нужен такой партнер, с которым я могла бы этот проект довести до конца, и он должен быть честный, как Иисус Христос, я так сказала. Вскоре эта подруга мне заявила, что нашла такого. Она представилась ясновидящей. Я в это поверила. Она сказала: я нашла тебе, вычислила своим ясновидением этого человека. Это был развод, меня развели. Сейчас она работает в Оренбурге психологом, кого-то еще развела на квартиру, мне говорили об этом.
Вскоре она меня повела в одну московскую квартиру, я вошла туда, и там в кресле в ярко-красном хитоне с длинными волосами и бородкой сидел “Иисус Христос”, он был босой. А вокруг сидели на полу женщины, они уже знали мое имя и говорили: “Мария, ну что же ты, его не узнаешь? Подойди к нему”. Для меня это была очень странная ситуация. Я подошла, он сидел, смотрел на меня, молчал, улыбался и ни слова не говорил. Прошла минута, две минуты молчания. Очень неловко стала я себя чувствовать и стала рассказывать все то, что рассказала сейчас вам, про мою мечту, про детский город. На что он помолчал и сказал: “Мария, подумай хорошенько! Зачем тебе строить город в Москве, здесь грязная экология, я тебе в Сибири остров Березовый подарю”. Я никогда не была в Сибири, у меня голова пошла кругом. У меня сразу всплыли слова Ломоносова “Россия будет прирастать Сибирью…” Он начал описывать Саяны, я пришла в состояние возбуждения, мне уже рисовались совершенно фантастические картины Сибири. Я подумала, посмотрела и сказала: “Хорошо”, то есть сразу дала согласие.
Дальше я стала сообщать по всем инстанциям, что собираюсь перенести строительство этого детского города в Сибирь. Мои друзья встали на дыбы, были страшные протесты…
Я продала квартиру и все деньги отдала ему. Квартира была большая, 65 тысяч долларов я за нее получила. Как я это сделала? Он приехал в Москву, сказал: “Пойдем со мной” и повел меня в епархию. А я всегда бредила кораблями, даже книга моя “Открытая книга детства” начинается со слов “Я – женщина-капитан, все мы садимся на корабль”. А он, видимо, обо мне был осведомлен хорошо и говорит: “Вот твоя квартира, на нее можно купить корабль”. И он привел меня в епархию и там договаривался о покупке корабля. Интересно, но моя квартира стоила 65, а корабль какой-то большой стоил 40 тысяч долларов. Это добавило еще больше восторга, я размечталась, что этот город привлечет со всего мира детей одарённых, мир станет открытым, наша Сибирь станет прирастать, а в Новороссийске или в Севастополе, не помню, будет стоять корабль, и дети будут путешествовать. В общем, у меня бурное воображение, и я приняла решение, что сжигаю все мосты, продаю квартиру. В то время я и правда думала, что наступит время, когда все границы откроются, не будет стран, ведь у меня детское государство – это город, который должен выращивать детей-дипломатов, которые должны были получать паспорт гражданина мира и ездить по всему миру, налаживать связи. Фантазии так бурно в голове моей бродили, что я все продала и поехала в Сибирь.
Когда я приехала туда, попала в квартиру Виссариона. Это была двухкомнатная небольшая квартира, довольно неухоженная, а я из элитной среды! У нас на Рублевке была дача от государства, у меня мебель была со знаком “Кремлевский комендант”, прижизненные издания Достоевского и Льва Толстого, кузнецовский фарфор… И вдруг я оказываюсь практически в нищей квартире, еще и грязной.
Я начинаю жить в одной комнате с женой Виссариона Любой и детьми, Ромочке шесть лет было и Даше года три. Такая обстановка меня сразу покоробила, и я стала убираться, потому что не могла жить в такой грязи, а в другой комнате жили Вадим Редькин и сам Виссарион. Такая скученность показалась мне странной, но Виссарион сказал, что это временно, а остров Березовый находится где-то недалеко от озера Тиберкуль, нужно потерпеть, и я стала терпеть.
Но терпеть долго я не могла, все время спрашивала: ну как же детский город, а он отвечал: терпи, жди. В это время к нему стало приезжать много разных людей из разных городов, это все богатые люди, они снимали украшения, драгоценности – все забиралось, продавали квартиры, отдавали деньги – все это складывалось в толстый дипломат. Я считала, что все это на общее дело, на детское государство, я думала: здорово, все хорошо идет.
Через какое-то время я стала замечать странности, стала видеть недостатки Виссариона. Во-первых, его эгоизм: он принимает людей – сам сидит, ест персики, а рядом сидят матери с детьми маленькими, он их не угощает. Ему стали кланяться в пояс и падать в ноги. Но я же не звала его Иисусом Христом, я заходила и говорила: “Почему ты так делаешь, почему ты заставляешь их падать перед собой на колени?” Он отвечал: “Они сами хотят”. Я говорю: “Неправда, это ты так хочешь, а они это делают”. Получилась у нас с ним ситуация конфликтная. При мне в его дом стали приходить какие-то подозрительные люди спортивного типа, я бы таких назвала бандитами, потом я узнала, что это минусинская мафия. Они обменивали рубли на доллары, и, видно, Виссарион им что-то платил.
Виссарион уже понял, что я веду себя незапрогаммированно, что не падаю перед ним в обморок, как остальные люди. Он брал людей двумя вещами: первая вещь – то, что он в красной одежде, и людям сны снились, что он Иисус Христос, а второе, чем он брал, что через десять лет наступит конец света, всю землю занесет песком, никого и ничего не будет, только то место, где живут они. Однажды он мне лично это сказал, на что я ответила: “А я не хочу жить в таком мире, где нет моих друзей, никого нет, всех засыплет песком, на фига мне такой мир!” Это ему не понравилось.
Тогда он распорядился купить мне в Минусинске дом, но его купили не на мое имя. Я туда вселяюсь, и еще вселяются со мной две женщины – из Киева одна, Татьяна, художница, и Ирина из Москвы, учительница, на гитаре играла и пела, мы подружились и стали жить хорошей, веселой жизнью. Мы не пили, пели, рисовали, Виссариону это страшно не нравилось, у него уже везде в домах жило по десять человек, по восемь, по семь, и там были очень жесткие порядки, с которыми я не могла бы жить, я не подчинялась этим порядкам. Была придумана такая версия, что я Мария Магдалина, и как в прошлой жизни она к царю Ироду ходила, дружила, танцевала, гуляла, так и я. Я не гулящая, но просто я творческий человек. Потом, когда меня выгнали из общины, я стала Иудой, потом Антихристом и сатаной. Выгнали меня за то, что я не подчинялась их порядкам. Я ела что хотела, запретами пренебрегала. Я жила своей жизнью и ждала, когда мы приступим к программе “Детское государство”.
Потом мой друг из Европарламента Люс Назарет пригласил меня в Европу, выступить на телевидении и рассказать о своей программе, я сказала, что приеду не одна, а с партнером, который в Сибири должен остров мне подарить. Нас набралось несколько человек, включая Виссариона. Первая страна, в которой я должна была выступить и рассказать обо всем, была Италия, но в последний момент Виссарион попросил своих помощников меня задержать и сказал: ты не пойдешь, а пошел сам. Я была в шоке. Он пошел туда и там впервые объявил, что он второе пришествие Христа. Его сразу перекрыли. Дальше мы просто прокатились по городам и весям, а Люс Назарет мне сказал: ты взлетела на самую вершину, а теперь упала ниже некуда.
Когда я вернулась в общину, Виссарион уже был моим врагом. Вскоре меня выгнали из дома. Перед этим ко мне пришел такой Сергей Осторожский из Воронежа, он рассказал, что живет в другом доме, его ужасно прессуют и жить невозможно. Я позвала его перейти ко мне, он пошел за вещами и не вернулся, а на следующий день я узнала, что он повесился.
– Его довели до такого состояния?
– Да, довели. Я хочу перечислить страшные факты. Во-первых, был депутат, он приехал в секту Виссариона, стал собирать материалы и нашел уже огромное количество компромата. Он сказал Виссариону, что выступит в Госдуме с этим. Вскоре в гостинице на него случилось покушение, стреляли, но его не было в номере, и поранили горничную. А затем, в 1995 году, он погиб в автокатастрофе, и весь компромат был утерян. Был у меня друг Юрис из Риги, он сказал, что знает очень много плохого про Виссариона и хотел бы рассказать про беспредел в общине. Потом его нашли утонувшим в реке. Дальше, такой Леша Гусев был из Одессы, он собирал по всей Украине десятину и регулярно привозил Виссариону, однажды его нашли с отрезанной головой, типа попал под поезд. Была Таня, китаянка, она жила в Петропавловке и очень дружила с Виссарионом, он у нее часто останавливался. Она осмелилась задать ему неудобный вопрос, и через месяц молодая женщина лет 35 вдруг умерла, а вскоре и муж ее умер. Был такой парень Владимир Гайваровский, который собирал ранние проповеди Виссариона, он считался хранителем, но Виссариону уже были невыгодны ранние проповеди его. Вскоре Владимир умер от сердечного приступа, а все файлы были удалены из компьютера. Юра Костин, близкий друг Виссариона, занимался выделением земли, имел огромные связи, разругался с Виссарионом, пригрозил разоблачением, очень много знал. Попал в психушку и умер. Сережа из Белоруссии встретился с Виссарионом, получил его благословение, днем приехал в дом и умер: ночью к нему приехал Виссарион с помощниками Плесиным и Редькиным, зашли в дом, закрыли дверь за собой, потом Виссарион вышел и с улыбочкой сказал, что на все воля Божия. Это только в мое время.
Там очень много всяких пропаж. Я не говорю про детей. Что со мной… Когда уже поняли, что меня надо изгонять, собрали круг, устроили суд, обвинили во всех грехах, обозвали Иудой и выгнали. Подвергли остракизму, никто не имел права со мной разговаривать, дети кидали в меня камнями. Это было ужасное время. Это было через год. Но я решила остаться и еще год вела борьбу с ним страшную. Я использовала местные СМИ, газеты, мне помогала местная милиция, но они были слабее мафии. Минусинская мафия была очень сильная и страшная. Однажды трое пришли ко мне в дом и стали грозить смертью за то, что я веду такую работу против Виссариона. Это была страшная угроза, я поняла, что мне надо что-то делать, иначе меня убьют, и тогда я соврала, я сказала, что все это делаю из ревности, потому что очень люблю Виссариона. Они поверили и такую фразу мне сказали: “Потерпи, поживи, мы тебя трогать не будем. Потом через какое-то время когда Виссарион здесь все сделает, мы изменим ему внешность, отправим его в другое место, и ты вместе с ним поедешь”. Я согласилась, а сама втихую, быстро-быстро нашла деньги и голая-босая, без прописки отправилась в Москву и таким образом спасла себе жизнь. Приехав в Москву, я стала звонить друзьям – оказалось, что еще полгода назад их всех обзвонили (доступ к моей телефонной книге виссарионовцы имели) и сказали, что я погибла в автокатастрофе. Я пошла к друзьям, они поняли, что меня хотят убить, и очень быстро мне дали возможность поехать в Индию на два года. Я уехала и этим спасла свою жизнь. Виссарионовцам всем был дан указ ни в одну квартиру меня не пускать. Они меня стерли в пыль.
– Психологически было тяжело восстанавливаться?
– Три месяца после того, как я уехала, я просто выла. Понимаете, не плакала, а выла, думала, что надо идти сдаваться в психбольницу, потому что было очень тяжело, но потом набралась сил и решила, что нужно начинать жизнь сначала. И, собственно, у меня все и получилось. Я ждала, что “труп моего врага” проплывет мимо. Когда узнала, что ведется следствие, я поняла, что наступило мое время, пришло время справедливости и слава тебе Господи. Не буду скрывать, сейчас я помогаю следствию, они сказали, что, если откуда-то возникнет опасность, сразу им звонить.
– Вы хотели создать “государство детей”. А как там относились к детям? Рассказывают о строгих постах для младенцев. А что насчет образования и воспитания?
– Я уже поняла, что никакого государства детей не будет. Со мной был мой сын одиннадцатилетний, он с самого начала понял, кто такой Виссарион, и поехал со мной, как он потом признался, потому, что не хотел учиться в школе. Он говорил: “Зачем ты его Христом избираешь, меня Христом избери”. Там не учился никто. К врачам ходить нельзя было. Один парень, мой хороший знакомый, умер оттого, что пошел к врачу, у него нашли язву и сказали срочно сделать операцию. Он пошел к Виссариону, а тот сказал: никакой операции, и парень умер. Потом начали умирать младенцы в Черемшанке, в Петропавловке, но пока я была, стали говорить, что я Антихрист, и если кто умирает, то это все из-за меня, я навожу тень на плетень, меня и в этом обвиняли. Я испытывала сверхпсихологическое давление, можно было сойти с ума, я считаю, что мне только высшие силы помогли. И люди в Минусинске меня очень поддерживали, СМИ поддерживали, спасибо им огромное.
– Ваш сын постоянно был с вами?
– Когда я поняла, что к чему, то созвонилась со своим мужем, мы были в разводе, но я поняла, что нужно срочно ребенка спасать, и отправила сына пораньше, начала борьбу, а потом и сама уехала. Это трагичная, страшная история, достойная фильма ужасов. Многие люди знали о том, что происходит в общине Виссариона, но боялись и молчали. Против выступали одиночки. К одному из них, Дмитрию, в три часа ночи постучала женщина и попросила открыть, но, когда он открыл, женщины уже не было, зато было двое мужчин, один с ножом, напали на него.
То мочу пить надо, то отказаться от хлеба с подсолнечным маслом. Потом у людей начались галлюцинации, язвы. Всего не расскажешь, это целая история жизни за два года, страшной, от которой еще отходняк десять лет.
– Вы сейчас считаете себя верующим человеком?
– Крещена я в православии, но не хожу в церковь. После той ситуации с кораблем и того, что он ходил к священникам. Когда я вернулась, то ходила по всем церквам и била в колокола: пожалуйста, что-нибудь сделайте! Но священники отмахивались от меня, и я отмахнулась от Церкви. Правда, считаю себя глубоко верующей и думаю, что Бог находится в глубине нашей души.
– Что бы вы сказали, обращаясь к людям, которые по-прежнему остаются в той общине?
– Сказала бы: не надо бояться бросить все и вернуться домой. Спокойно можно ехать, я же смогла. Сейчас я расцениваю эту ситуацию как страшный сон, страшное приключение, но пора просыпаться. Никто не должен бояться жить самостоятельно, а они скинули всю ответственность за свои дела на Виссариона, лишились воли. Каждый должен сам управлять своей судьбой.
– Вы говорите “не бойтесь”, а вы не думаете, что там могут оставаться исполнители воли Виссариона, которые могут по-прежнему устрашать оставшихся людей?
– Вы правы, там еще осталось очень много людей, которые являются исполнителями воли Виссариона. Когда Редькина арестовывали, он передал адвокату записку, а тот выставил в “Фейсбуке” такую фразу: мы знаем, кто на нас написал заявление, это психически больные люди, они сейчас боятся за свою жизнь, и в этот же день было совершено покушение на Дмитрия. Люди боятся, им некуда ехать, они потеряли все. У всех деньги забирали. В то время можно было избу купить за сто долларов. Берут 60 тысяч, а покупают за сто долларов сарайчики. Многим людям ничего вообще не покупали, они мыкались, в такой холод жили в сараях, у детей психика поломана. Там считалось, что кто на горе живет, уже в раю, а кто под горой, тот для ада. Он говорил: ты должна отдавать и забывать, забирал все и требовал, чтобы молчали, иначе будут гореть в аду. Надо все правильно организовать в будущем, им нужна реабилитация в Москве или Питере, и помогать как-то устроиться. И вот еще что: там если мужчины уходят куда-то на подработки, потом возвращаются и год не работают, но 30% должны отдать Виссариону, десятина – в единую семью. А единая семья – это и есть мафия, братки эти, их человек триста. Они имеют огнестрельное оружие и ножи. Тайга. Завели в тайгу, утопили, бросили в озеро Тиберкуль, убили, ищи-свищи, звери съели и все. Я уже увидела, что он преступник просто. Я заявляю: сам он, может, и ничего не делал, но он своими мозгами планировал, а они выполняли. Это секта, где есть лидер-диктатор, абсолютный царь. У него даже в паспорте нашли, там написано “царь”. Смешно, а с другой стороны, это фильм ужасов. Почему не Красноярск этим делом занимается, а Новосибирск и Москва? Потому что он имел связи с чиновниками из Красноярского, пока не известно с кем, это тайна следствия. На многое закрывались глаза, потому секта и существовала тридцать лет.
Источник: http://www.interfax-religion.ru/?act=interview&div=525